Кажется, только ночью можно в наибольшей мере ощутить, как этот город живет. Мне невольно вспоминаются маленькие, провинциальные города, улицы которых пустеют уже после восьми вечера (если не раньше).

Когда стоишь на мосту, смотришь на темную реку, мерцающую и отражающую в себе сотни огней фонарей, светящихся окон, вывесок, когда слышишь, как за твоей спиной на огромной скорости несутся мимо автомобили, автобусы, трамваи, троллейбусы, когда слышишь речь проходящих сзади людей – зачастую не местную, а иностранную (и порой даже не ясно, что это за язык), когда видишь, как обворожительно сияет все вокруг, в такой момент ясно и четко чувствуешь, как живет этот город. Чувствуешь, как его жизнь течет через тебя самого. Как она наполняет тебя изнутри, вливается внутрь, струится по жилам золотой светящейся жидкостью огней. В такие моменты ощущаешь, что живешь сам. Ощущаешь это полностью, всем телом и всей душой. Живешь вместе с этим городом.

Поднимая голову к темно-синему ночному небу и видя подсвеченные фасады соборов и сияющие в темноте средневековые здания, понимаешь, что ночью этот город приобретает совсем ирреальный вид. А внизу гремит музыка, играют живые музыканты, в воздухе носятся самые разнообразные запахи пищи, а кругом – нескончаемый поток людей, совершенно разных. Кажется, что праздник царит каждый здесь вечер...







Когда я снимал Домский собор, меня снимал какой-то фотограф, судя по оборудованию, которое на нем висело, профессионал. Наверное, со стороны мы смотрелись весьма забавно...